фиалок нет

Героиню этого рассказа очень люблю за лёгкость и ненавязчивую доброту. Мне пока не по плечу ни то, ни другое, но я над собой работаю...

Скрытый текст

Камбала в сумке.

Обычно пешие прогулке мне в удовольствие. И к свекрови с работы удобнее добираться пешком - дворами, пустырями, закоулками. На случай непогоды у меня всегда с собой зонт. Казалось бы, мало приятного в непогоде; но если идти неспеша, налегке под зонтом, то и при скверной погоде вдруг замечаются некие прелести. К примеру, хоровод огней на мокром асфальте, или синхронные движения ветвей при порывах ветра, или затейливые позы туч. Как-то мне довелось помочь одной бедолаге ловить парик, сорванный с её головы ветром…
И мокрым снегом можно любоваться. Но только не сегодня! Я, как обычно, одета и обута красиво и комфортно, и зонт у меня с собой, и он, разумеется, подходит и к пальто, и к сумке. И к свекрови, раз уж пришлось, я по привычке иду пешком. Но не налегке, а с объёмной авоськой. Мокрый снег повалили, когда я прошла уже с четверть пути. Не смогла достать зонт, потому что заняты руки, а повесить сумку на плечо светлого пальто мне религия не велит. Я давний преданный адепт вещизма. Я абсолютно уверена, что хорошая вещь способна осчастливить не хуже любого другого божества.
До сих пор помню во всех подробностях день моего посвящения.
Храмом тогда послужил московский магазин «Польская мода». Мы с сокурсницами – провинциалки на каникулах – азартно познавали неведомый мир изобилия. В «Польской моде» был отдел дамских сумок. Моё подростковое сознание чётко определило: в магазинах родного Ладельска я видела женские сумки, а здесь на полках были дамские. Одну из них, нежно-розовую, с розами и лакированной отделкой, держала в руках дама; немолодая, лет тридцати пяти. Она была хрупка, изящна, под стать сумке.
- Смотрю на это чудо месяца три, а купить не могу, жаба душит, - говорила она своему спутнику. – Каждый раз, бывая здесь, подхожу и смотрю, не продалась ли она. Дорогая, видимо поэтому не покупают.
- Недешёвая, скажем так, - мужчина взял сумку, проверил замок, заглянул внутрь. – А «дорогая» - это ты. Хотеть сумку три месяца нельзя, это вредно, надо её купить, дорогая.
- Она будет у меня восьмой.
- Розовой среди тех семи нет?
- Розовой нет.
И они её купили. Другую хозяйку той сумке трудно даже представить. Мне, например, бы она не подошла, потому что у меня тёмные жёсткие волосы, тяжёлый подбородок, пронзительный взгляд и статная фигура. А розовая сумка с розовыми розами - для белокурой хрупкой, изящной, которой мужчина не может отказать в восьмой сумочке.
Дама была не простой покупательницей; это была жрица вещизма в сопровождении свиты. В тот день, надолго задержавшись в отделе сумок, я прошла посвящение в религию. Я сказала себе – вернее, дала обет, - что у меня будет не меньше восьми сумок; и к каждой - обувь, перчатки, зонт. Несколько позже я услышала пословицу: «Голодный поле перейдёт, а голый с места не двинется». Это основная заповедь вещизма. И вот сейчас я иду под дождливым снегом, и один из моих кумиров – светлое кашемировое пальто – превращается в мокрый коврик. Брагоев за это поплатится! Сам сидит сейчас в тепле, слушает музыку. А я даже не смогу собак на него спустить, если позвонит, потому что не смогу достать телефон из сумки. Значит, попадёт свекрови. Хотя ей и так попадёт: неловко, понимаешь, ей было нас отвлекать. И она только на третий день призналась, что в их доме не работает лифт. Сходить за продуктами она, конечно, смогла бы сама, но на свой семнадцатый этаж поднималась бы сутки. И с продуктами на семнадцатый этаж буду подниматься я.
Кстати, о продуктах: у меня же камбала в сумке, надо не забыть достать. Так удачно застала её в нашем буфете; мальчишки очень любят жареную рыбу. А уж как тщательно я её упаковала в два пакета, чтобы без опаски положить в сумку и не доставать авоську. И нате вам! – звонит свекровь, заложница ситуации. Тёме с Тимой вечером на тренировку; на въезде в город раскорячились фуры, и Брагоев застрял в километровой пробке; одна я не занята! В магазине так набила авоську, что камбалу пришлось оставить в сумке. Чуть отошла от гастронома – снова нате вам, снег с дождём. И такси-то не вызвать, потому что телефон не достать. Ладно, месть семейству придумаю позже, а сейчас надо про рыбу не забыть. «Камбала в сумке» - симпатичное название блюда, типа «сельди под шубой» или «утки в яблоках». Что за блюдо могло бы получиться? Что бы ни получилось, заставлю домочадцев это есть и буду отомщена. Допустим, с жареной рыбой положить в «сумку» тушёные в майонезе грибы, солёные огурцы, и присыпать композицию тёртым сыром. Красиво; а сумка из чего? Может, из квадратика слоёного теста? Края неплотно защипать сверху, вроде как саквояж.
В сумке зазвонил телефон, судя по мелодии, звонит Артём. Наверняка у него к маме важный вопрос, типа «где тимкины кеды?». Попробуй спросить у брата, сын.
На втором этаже свекровиного подъезда раздался звонок от неё самой. Продовольственный обоз уже на подходе, мама, в пятнадцати этажах.
Сразу за ней отметился Брагоев. Не сейчас, милый, я устала, и голова болит.
Потом, судя по всему, они созвонились между собой и затаились.
На пятом этаже собралась было поставить авоську на подоконник и передохнуть, но передумала: от авоськи мокрое пальто легко заразится грязью, боги этого не простят даже после епитимии химчисткой. Тут меня догнала молодая мамочка с крохой в одеяльце; было ясно, что чадо маме в радость, но в тягость. Я предложила обменяться ношами – моя всё же полегче, и донесла дитя до их квартиры на одиннадцатом. Барышня, узнав, сколько мне ещё осталось, предложила зайти к ним, сделать привал, но я отказалась.
Между двенадцатым и тринадцатым на табуреточке сидела старушка с набитым пакетом, а на тринадцатом её ждала у открытой двери женщина на костылях. Я поставила свою сумку на колени старушке, взяла её пакет, занесла в открытую квартиру, расстегнула пальто, с разрешения хозяйки налила себе водички, вернулась за сумкой. Женщина на костылях в это время убеждала старушку остаться у неё, а путь наверх - то есть домой - продолжить завтра.
Между пятнадцатым и шестнадцатым к подоконнику привалился пожилой мужчина интеллигентного вида и с тоской смотрел в окно.
- Погода мерзкая, не ходите туда, - посоветовала я.
- Я уже третий день туда не хожу, даже хлеба не осталось.
- Отчего соседей не попросите помочь?
- На девятнадцатом я один живу, обе соседние квартиры пока пустуют.
Я дала ему в руки авоську, достала из сумки дежурный пакет, переложила в него кой-какие продукты.
- Я вам очень признателен, но не хотелось бы ходить в должниках, - церемонно поблагодарил мужчина.
- Хорошо; отработаете долг прогулкой с моей любимой свекровью, идёт?
Он согласился, я назвала номер квартиры и имя, и оставшиеся полтора этажа гордилась своей заботой о личной жизни свекрови. Она, любимая, ждала меня с открытой дверью.
- Домой не пойду, у тебя останусь, - вырвалось у меня вместо «здравствуй, мама».
Своё пальто я аккуратно повесила на плечики, отодвинув мамину одежду, чтобы ничто не мешало кумиру сохнуть. Выбрала себе тапочки из «гостевых», прошла в комнату. Свекровь из кухни сыпала благодарности и комплименты, называя меня мужественной женщиной. В сумке, оставленной в коридоре, мелодией Брагоева звонил телефон.
- Почему не отвечаешь, дочь?
- А можно, я на него собак спущу?
Она засмеялась и принесла мой телефон.
- Не жди, я сегодня домой не приду, остаюсь у мамы. – И, не дав любимому ответить, отключилась.
Свекровь стояла передо мной с моей сумкой в руках.
- У тебя камбала в сумке...– Её крайнее изумление легко объяснить, она же знает, каким богам я молюсь.
- Да, это мой талисман на удачу. Сегодня не помог.
Она некоторое время осмысливала, потом облегчённо рассмеялась; мне как-то вдруг тоже полегчало.
- Я тебе купила слоёное тесто, чтоб лежало в морозилке на всякий случай. Но случая ждать не будем; будем с тобой сейчас готовить «жареную камбалу в сумке».